Посняков Андрей - Новгородская Сага 2
АНДРЕЙ ПОСНЯКОВ
ПОСОЛ ГОСПОДИНА ВЕЛИКОГО
НОВГОРОДСКАЯ САГА - 2
Продолжение цикла «Новгородская сага».
Поединки и детективные загадки, любовь и утраты, зарубежные миссии и противостояние с опасным маньяком и его приспешниками — все это выпало на долю нашего современника, который, не имея ни связей, ни богатства, только благодаря своим личным качествам становится начальником тайной службы Господина Великого Новгорода.
Глава 1
Новгород. Март 1471 г.
Знал ли ты, что свобода существует
Лишь в школьном учебнике,
Знал ли ты, что сумасшедшие правят нами,
Нашими тюрьмами, застенками...
Ажим Моррисон, «Американская молитва»
— Имай, яво, шильника, имай!
— Сбоку, сбоку заходи!
— Да что ж вы творите, ироды?! Весь товар-от перевернули!
— Молчи, тетка, не до товару твово — вишь, обманника имаем!
— Сбоку, сбоку давай, Ярема! Эх, уйдет, шильник...
Молодой востроглазый парень в нагольном полушубке и треухе перемахнул через ограду и скрылся где-то на Пробойной. Преследовавший его Ярема — грузный сорокалетний дядька, торговец рыбой — поскользнувшись на собачьем дерьме, ткнулся носом в ноздреватый мартовский снег.
— Эх, ты, Ярема, — подбежав, укоризненно покачал головой его сосед по рядной лавке Парфен-селедочник. Сам-то Парфен хоть и тоже немолод, но и не так грузен, как Ярема, худ, увертлив, ловок — вполне мог бы схватить жулика, ежели б вот не Пелагея-пирожница. Товар, вишь, у ней опрокинули...
— Почто шумим, мужики? — полюбопытствовал, проходя мимо, Олексаха-сбитешцик... вернее, бывший сбитенщик, ныне — Олександр, человек служилый.
Олексаху на Торгу всякий знал, доверяли.
— А ты глянь-ко!
С сопением выбравшись из сугроба, Ярема-рыбник, разжав кулак, протянул Олександру серебряную монету с изображением двух сидящих человеческих фигурок. Монета как монета. Обычная деньга новгородская.
— Обычная? Да ты зубом кусни, человече!
Олексаха так и сделал. С двух сторон монеты остался четкий отпечаток зубов. Фальшивка!
— И вон, ишо такая же! И там...
Олексаха задумался, сдвинув на затылок круглую, отороченную бобровым мехом, шапку.
— Вот что, мужи славные новгородские, давайте-ка сюда деньгу нехорошую. Обманника-то запомнили?
— Ага, запомнишь тут. Парень как парень. Полушубок нагольный — в таких пол-Новгорода — треух на глаза надвинут. Непонятного цвета глаза... волос тоже не виден.
Сам, обманник-то, ни высокий, ни низкий, ни худой, ни толстый... средний, в общем... как все.
— Это плохо, что как все, — покачал головой Олексаха. — Еще буде увидите шильника — ловите, иль хоть запомните.
Мартовское солнышко плыло в облаках по высокому небу, пригревало, с каждым днем все сильней, ласковей, топило понемножку снега, разгоняло ночную стужу. Все обильнее капало с крыш, все синее становилось небо, а раз, поговаривали, грохотал уж как-то под утро первый весенний гром.
Был ли гром, нет ли — может, и врали. Но что весной все сильнее пахло — все вокруг замечали. Орали на деревьях вороны, пищали синицы, воробьи да прочие мелкие птахи — теплу радовались.
Даже Волхов седой заворочался подо льдом, забурчал, затрещал, заругался, чувствуя близкий конец своей зимней спячки.
Стоял Великий пост перед Пасхой, люд православный мяса не покупал, постился, кой-когда перебиваясь рыбкой, да кашей, да огурчиками солеными, да мочеными яблоками — тем сейчас и торговали, да еще рыбьим зубом, да рухлядью мягкой — мехами, издалече ушкуйниками привезенными. Оптом продавали, редко кто шкурками покупал. Торопились купцы — чуть-чуть и растопит весна-красна дороги зимние, п