Полякова Светлана - Храни Меня Любовь
ХРАНИ МЕНЯ, ЛЮБОВЬ
Светлана ПОЛЯКОВА
Анонс
Взявшись помочь подруге, легкомысленной глупышке Шерри, Тоня понятия не имела, какие последствия повлечет за собой ее добрый поступок. Как неразрывной цепью соединятся несколько судеб, в какой причудливый клубок сплетутся жизни вчера еще совершенно незнакомых людей!.. Стоит только распахнуть дверь навстречу доброте, доверию, свету.
«И убегала, словно лань от охотника...»
Лиза закрыла глаза. Она снова думала стихами, отвлекаясь от реальности. Черт знает что творится с нормальными женщинами в период беременности...
Раньше с ней это частенько случалось - особенно в юности. Она вдруг начинала думать стихами и даже говорила иногда стихами, сплетая из обычных и обыденных слов тонкие кружева. Но потом она справилась с этой напастью.
Она ведь взрослая. Она серьезный человек.
«Я же следователь», - напомнила она себе. Но то, что происходило с ней сейчас, говорило ей совсем другое. Ты, Лиза Панкратова, женщина... И ты беременная женщина.
И тебя тошнит...
Лиза судорожно сглотнула, стараясь не показывать вида, и подошла ближе к страшной находке.
Пожилой мужчина с маленькой собакой - терьер, определила Лиза, стараясь смотреть именно на эту самую собачку, а не на груду тряпья, там, в листьях опавших... Опять стихи, досадливо поморщилась она, пытаясь улыбаться собаке.
Собака посмотрела удивленно, осторожно вильнула хвостом и покосилась на груду, листьями опавшими... Тьфу, снова...
«Листья опавшие...»
Лиза почувствовала снова приступ тошноты, потом тошнота сменилась злостью на саму себя, потом Лиза подумала, что все-таки ее будущий ребенок сильно изменяет ее, Лизины, привычки, и мысли, и самую ее сущность. Потом - про зарождающуюся внутри нее теплую жизнь подумала, и тут же взгляд вновь упал на «груду тряпья», еще недавно бывшую телом человеческим, наполненным теплой этой жизнью...
Ей стало страшно, и она поспешила отвернуться, инстинктивно прикрывая ладонью живот.
«Ой, маленький, ты не смотри сюда, - сказала она своему ребенку. - Насмотришься с такой мамашей, рождаться не захочешь... Лучше вот на собачку посмотри... Гляди, какая собачка... Со-ба-а-ачечка...»
Терьер, угадав Лизины мысли, тявкнул, а до этого внимательно наблюдал за Лизой, точно читал ее мысли и подслушивал безмолвные ее разговоры с ребенком.
- Мы с Абрикосом и не поняли сначала, думали, это бомж, - рассказывал мужчина. - Холода ведь начались, сейчас замерзать будут... Абрикос вдруг туда побежал и лаять начал... Знаете, так, словно заплакал...
«Собаку зовут Абрикос, - отметила про себя Лиза. - Странно...»
Собака была черной. Никакого сходства с абрикосом.
Лиза кивала, слушала, записывала, наблюдала...
А женщина там, в опавших листьях, слегка припорошенных первым снегом, не реагировала на происходящее.
Лежала и улыбалась небу.
«Ничего теперь не надо вам», - услужливо подсказал Лизе внутренний голос. Она недовольно поморщилась, вздохнула и посмотрела в ясное, морозное небо. Интересно, где теперь ее душа?
В небе - или в безднах адовых?
И почему у Лизы в голове рождаются такие вопросы? Почему ее это волнует?
Она снова опустила глаза, стараясь все-таки поменьше глядеть на... опавшие листья, слегка припорошенные снегом. Судорожно глотнула воздуха, точно надеясь, что воздух поможет ей не думать о факте. О женщине, похожей на опавшие листья...
Лиза совсем не хотела смотреть в ее сторону.
Нет, она уже привыкла к смерти, но последнее время - не могла... Может быть, из-за того, что зарождавшаяся в ней жизнь не хотела с этим смириться